Третья, после Сальвадора и Рио-де-Жанейро, столица Бразилии должна была стать символом могущества и величия страны. Зодчие, приглашенные для возведения нового столичного града, взяли за основу архитектурное наследие Древнего Египта. В результате в центре Бризиа, а именно так назвали столицу, выросли удивительные пирамиды и храмы.

В 1960 г. в самом центре Бразилии выросли пирамиды. 21 апреля правительство и президент переехали в новую столицу страны, получившую незамысловатое имя Бразилиа. Тут-то весь мир и обнаружил, что по воле архитекторов Оскара Нимейера и Лусио Косты в сердце Латинской Америки неожиданно для всех появился настоящий оазис Древнего Египта, где, по большому счету, было все, даже свой Нил - озеро Параноа. Что же побудило этих двух мастеров застывшей музыки обратить свои взоры на многие столетия назад?

Разговоры о переносе столицы Бразилии в глубь страны ходили уже давно. Но то ли денег постоянно не хватало, то ли руки просто не доходили, но на протяжении четырехсот лет все столицы сначала португальской колонии, а затем империи и республики находились на Атлантическом побережье Южной Америки. Хотя всем было прекрасно понятно, что расположение главного города государства в пределах досягаемости пушек любой вражеской эскадры таит в себе прямую угрозу независимости страны.

Это понимали и оппоненты бразильцев в Латинской Америке и неоднократно пытались воспользоваться таким подарком судьбы. В 1624 г. голландцы уничтожили португальский флот в бухте Всех Святых и взяли штурмом Сальвадор - первую столицу страны. Вторая - Рио-де-Жанейро была захвачена французами в 1711 г. В Версале был одобрен авантюрный план капитана Рене Дюге-Труэна, который предложил пополнить государственную казну за счет разграбления португальских золотохранилищ в Новом Свете. В июне эскадра из четырнадцати кораблей отплыла из Ла-Рошели, а уже через два месяца на форты Рио обрушились первые ядра из семисот тридцати восьми пушек. Город был захвачен, а прибыль французских пиратов составила более четырех миллионов ливров.

В конце концов бразильцам это надоело. В 1891 г. первая конституция республики определила, что будущая столица должна разместиться на большом прямоугольном плато внутри штата Гойас на расстоянии девятисот километров от Рио-де-Жанейро. Однако прошло еще около шестидесяти лет, пока эта идея наконец-то была воплощена в жизнь.

В 1955 г. в Бразилии разразился очередной конституционный кризис. На последовавших за этим демократических выборах победу одержал Жуселину Кубичек, внук чешских эмигрантов, человек, который поставил перед собой цель осуществить "полувековой прогресс в пять лет". Одним из предвыборных лозунгов президента-реформатора как раз и было строительство новой столицы. Хотя, надо сказать, что прямая угроза захвата с моря к тому времени уже более или менее отпала. Теперь перенос столицы имел скорее не военное, а экономическое значение, поскольку должен был стимулировать развитие внутренних отсталых районов страны. Возведение города в чистом поле стало для Кубичека делом чести, и работа закипела.

Как же был удивлен весь мир, когда увидел то, что построили Коста и Нимейер. Все, конечно, знали, что Нимейер был учеником Ле Корбюзье, но чтобы воплотить столь экстравагантные идеи в таком серьезном проекте? Хотя, приглядевшись, многие обнаружили, что не конструктивизм в чистом виде является сквозной темой этого города. На первый план вышел символический параллелизм с Древним Египтом. Начнем с того, что Коста спланировал город в форме птицы ибис. Особенно хорошо это видно при подлете к городу сбоку, со стороны жилых кварталов, представляющих крылья. На центральной оси, туловище птицы, находятся типовые министерские здания, ну а в голове ибиса расположилась площадь трех властей.

Центральное место занимает национальный конгресс. Справа - федеральный трибунал, или Верховный суд, перед которым была поставлена несколько стилизованная статуя Фемиды, а слева Паласио-до-Планальту - президентский дворец. Прямо в центре площади находится главный флагшток страны, на котором постоянно реет гигантское зелено-желтое полотнище.

Надо сказать, что Нимейер целиком поддержал замысел Косты и построил национальный конгресс таким образом, что он также получил прямой аналог в Египте - храмовый комплекс Абу-Симбел. 21 апреля в день Бразильской республики солнце восходит точно в промежутке между двумя башнями-близнецами и освещает центральную ось столицы, вплоть до мемориала Жуселино Кубичека. Памятник передовому президенту, сумевшему оторвать бразильцев от их любимого побережья, находится в хвосте символической птицы. Кроме того, купола обоих залов заседаний конгресса - сената и палаты депутатов - несут в себе высшее прикладное значение. Перевернутый купол должен аккумулировать космическую энергию, а нормальный призван вбирать земную.

Можно найти прямые реминисценции из Абу-Симбела и в кафедральном соборе Бразилиа. Скульптурная композиция перед входом в собор по своему расположению необычайно напоминает скульптуры в египетском храме, а сам собор частично находится под землей. Чтобы попасть в него, нужно пройти через небольшой тоннель, над которым разлилось искусственное озеро.

В Бразилиа можно найти массу пересечений египетской цивилизации с бразильской. Например, административное здание, построенное в форме пирамиды фараона Джосера, которая считается первой пирамидой Египта. Национальный театр - напрямую перекликается с самой большой египетской пирамидой - Хеопса. Древний храм перевоплощается в храм искусства. Главное городское кладбище закручено в огромную потустороннюю спираль. Рядом находится храм доброй воли, которому также приданы пирамидальные формы. Даже телевизионная башня и та напоминает вытянутую пирамиду, не говоря уж о том, что находится она на оси восхода солнца.

С самого начала бразильских творцов обвиняли в очевидной сухости и искусственности замысла. Может, это и так. Но со временем люди сумели обжить эту фантастическую аллегорию и даже полюбить ее. Теперь Бразилиа на века остается единственным городом, построенным в XX веке, признанным ЮНЕСКО всемирным достоянием.

И все-таки мы подходим к главному - почему Египет? Ведь в работах Нимейера и Косты нет ничего случайного. Если же копнуть глубже, то аналогии окажутся более тесными. Отдельного разговора заслуживает нумерология и кабаллистика. Парные башни и одиночные дворцы, количество этажей в них, улицы, дома, расположение объектов относительно друг друга - все имеет свой смысл и значение. Причем даже сегодня понято далеко не все. Например, остается не совсем ясно, было ли все это сделано с подачи самого Жуселино Кубичека.

Однако цель вполне ясна. Создатели новой столицы считали, что Бразилиа станет в третьем тысячелетии своеобразной реинкарнацией Древнего Египта. Так ли это? Может быть, и нет, но судьба Кубичека со временем приобрела поразительное сходство с судьбой египетского фараона Аменхотепа IV, больше известного под именем Эхнатона. Они оба были реформаторами, оба построили новую столицу, чтобы изменить жизнь людей, оба прожили только 16 лет после окончания строительства и оба умерли насильственной смертью.

Повторит ли Бразилиа судьбу Ахетатона, ставшего заштатным египетским городом, судить трудно, но в любом случае печальная судьба бразильского президента, лишенного после военного переворота всех гражданских прав, показывает, что Восток - дело слишком тонкое, а уж шутить с реинкарнациями не следует ни при каких обстоятельствах.