В XVI веке новую столицу увидел в вещем сне отец-иезуит Аншиета - и город Бразилиа был возведен на пустынном плоскогорье всего за десятилетие, но уже в XX веке... Один из парадоксов страны, в которой уживаются Интернет и деревянная соха, сотовый телефон, индейские стрелы и привезенные на невольничьих кораблях африканские культы (порой даже в столице, выйдя утром из дома, увидишь рассыпанный на асфальте бисер, пролитую куриную кровь и догорающие свечи).

Новая столица должна была как узел связать разбросанные на необъятных пространствах дороги и речные пути, города побережья и затерянные деревушки; живущих подчас в разных тысячелетиях людей, их судьбы, похожие одна на другую не больше чем история <лесного> индейца на стремительную карьеру великого автогонщика Айртона Сенны... Точка в развитии одного периода бразильской истории и трамплин в другой, более счастливый. Оправдались ли эти надежды? Люди, знающие Бразилию только по кофе, футболу, карнавалу и <мыльным операм>, забывают, что сегодня страна занимает восьмое место в десятке развитых государств мира, что она экспортирует в США автомобили и станки, а в Европу - бытовую технику и реактивные самолеты бизнес-класса <Бандейранте>, что вскоре с космодрома Алкантара бразильская ракета выведет на орбиту бразильский спутник... Даже в условиях нынешнего кризиса жизнелюбивый национальный характер позволяет Бразилии рассчитывать на лучшее будущее. Это открытая страна.

Иностранца сразу же принимают в компанию как своего. Может, бразильцам просто неловко показать кому-то, что он <не местный>? Ведь это нация, переплавившая в себе белых, индейцев и потомков чернокожих рабов, страна, принявшая не одну волну эмиграции из Европы и Азии. (Японская диаспора насчитывает 300 тысяч человек, и в космополитичном Сан-Паулу есть свой <маленький Токио>. Как и три русские церкви, считая старообрядческую. Как и десятки итальянских ресторанов, гордящихся <лучшей в мире> пиццей.) Но каждый гражданин этой страны бразилец. <Коктейль> из рас, культур и характеров, похоже, вышел удачным. Во всяком случае, при огромных размерах (пятое место в мире), резких различиях в традициях и экономическом развитии (бразильцы называют свою страну <Белиндией>: Бельгия на юге и Индия на севере) здесь никто и никогда не предпринимал серьезных попыток отделиться. Расистов и ксенофобов не уважают. От времен, когда людей делили по цвету кожи, остались только порода собак <фила бразилейру>, выведенных для охоты на беглецов с плантаций, да превратившаяся из пищи рабов в кулинарный символ Бразилии <фейжоада> черные бобы с рисом, сваренные вместе с копчеными свиными ушами и хвостами.

При всей экзотике что-то родственное все-таки чувствуется. Может, причина в пространствах и неисчерпаемых природных богатствах - не всегда, кстати, бережно расходуемых? Трансамазонское шоссе, амбициозный проект семидесятых, в который вбухали сотни миллионов долларов, так и обрывается где-то в сельве... Но не от немеренных ли пространств и отзывчивость бразильцев, готовность прийти на помощь? Незнакомый водитель притормозит и под палящим солнцем провозится часа два с вашей заглохшей машиной. Денег ни за что не возьмет, но с удовольствием согласится выпить пива в пиццерии, радуясь, что удалось-таки вам помочь. За любимым напитком общительные бразильцы любят поговорить. Тема номер один, разумеется, - футбол. Далее, в порядке убывания: погода, семья, отдых, женщины, напитки, политика, работа...

И путешествия. Любимый транспорт - автомобиль. В шестидесятых годах все были уверены, что завтра каждая бразильская семья будет иметь машину, и не особенно заботились о пешеходных дорожках и подземных переходах. В итоге дом может быть без крыши, но рядом с ним непременно стоит машина. Любимица нации <Фуска>, классический <фольксваген-жук>. Неприхотливый автомобильчик, заполнивший улицы городов и сел, первая машина местной сборки и первая для многих бразильцев. Порой потрепанную <фуску> держат в гараже рядом с престижными лимузинами - как памятник эпохи и сентиментальное воспоминание.

В конце недели бразильские города пустеют. Из столицы, расчерченной сетью автотрасс, дороги уведут куда угодно. На выходные принято уезжать за город - к хрустальному сорокаметровому водопаду Итикира, в заповедник Пиренополис, где растет знаменитое дерево жатоба, ровесник Бразилии (в 2000 году здесь отметят пятисотлетие открытия страны португальцами). Дальние поездки приурочивают к отпуску. Две тысячи километров на север от столипы, и вы <в гостях у крокодилов> - в Амазонии. Правда, знающие люди от таких поездок предостерегают. В этом <зеленому аду> (из самолета кажется, что летишь над бескрайним бильярдным сукном) человеку раствориться так же легко, как капле воды в Амазонке. Тем более что вы можете чем-то не понравиться выходящим из сельвы индейцам. Могут, как поговаривают, и съесть... Куда приятнее поездка на юго-восток, к Белу-Оризонти, Рио, Сан-Паулу. Дорога петляет вокруг невысоких гор, покрытых яркой растительностью (но странно - цветы почти не пахнут), среди кофейных плантаций. Как где-нибудь в Подмосковье, крестьяне стоят у трассы с ведрами - но в них не картошка, а манго и ананасы. Можно остановиться и поторговаться, ощущая всю прелесть экзотики и полноту жизни. И снова в путь: пролетит над дорогой ширококлювый тукан, красно-синей молнией промелькнет попугай-арара. Ударишь по тормозам, выскочишь с камерой на дорогу, а его уже и след простыл. Лишь ползет по асфальту мохнатый паук-птицеед.

Юго-восток - это очаровательные городки, колониальное прошлое Бразилии: Ору-Прету, Сан-Жоао-дел-Рей... Белые башенки барочных церквей XVI-XVII веков, черепичные крыши ярко раскрашенных домиков, фонтанчики, как в старинных городах юга Европы. А еще дальше - дороги к солнечным пляжам Рио, небоскребам Сан-Паулу, полноводной Паране и ковбоям-гаушос, пасущим стада на необозримых равнинах юга. И везде вы найдете что-то интересное, хотя, возможно, вовсе не то, что ищете. Ведь и португальцы искали здесь золото, но сначала нашли ценное дерево <пау бразил>, давшее стране имя. Да и сам первооткрыватель Бразилии Педру Кабрал, почти пятьсот лет назад ступивший на эти берега, вообще-то плыл в Индию. Как, между прочим, и Колумб...